Page 517 - 000. ТОМ.5_Float

о этой грязной, неумытой старухи, которая есть его родная мать. И его потянуло к ней со всей ностальгической силой, которая родилась в его внутренней эмиграции. Ему захоте- лось прижаться к ней, заплакать, умыть её грязное лицо своими слезами, сказать: Мамочка, прости". И тогда она рас- цветет и станет неписаной красавицей, затмевающей всех красавиц мира. Он протягивает к ней руки. А она смотрит на него и удаляется. Все дальше и дальше! А вслед – чей-то да- лекий во времени и пространстве смех и ругательства. И там, наверное, есть и его, Рубинского, ругательства. "Мамочка, прости!" Поздно. Все поздно! Не успели! Опоздали! Потекли слезы. Рубинский схватился за сердце: ломя- щая боль напомнила ему, что у него нет времени. Нужно ид- ти. Сейчас… сейчас… отойдет… И он выйдет на улицу. Он должен кому-то помочь. Обязан. 517