Page 129 - 22_Neat

время коллективизации и раскулачивания. Но сохранявшиеся семьи единоличников, не вступивших в колхоз, вели себя сме- лее. Мать была удовлетворена своей победой и своей автори- тетностью, а мне за нее стало стыдно. Не помню, всплыли ли в моей памяти те 25 рублей, которые так расстроили мать в 1949 году, но как жили многие мои сельские товарищи в селе, я знал уже очень хорошо. Поэтому восхищения ее успехами в деле обдирания населения я не выразил, напротив, вспом- нил Киевского князя Игоря, который тоже собирал дань, да вот древляне не выдержали и его убили. Мать внимательно пос- мотрела на меня – и ничего не сказала. А куда ей было девать- ся? Вся тоталитарная система тем и была сильна как нигде, что ставила людей в положение безвыходности, и они, принуждая других, сами становились частью этой системы, и возникал синдром участия: не ты, так другой. Еще любопытный штришок тех лет, тоже свидетельству- ющий об умении советской власти спекулировать на челове- ческих слабостях. Вскоре после войны во второй половине 40-х годов, когда уже началась другая война – холодная – и до середины 50-х годов во многих населенных пунктах, но пре- имущественно в селах, были открыты торговые точки, кото- рые народ сразу же окрестил «американками». Там торговали продуктами из Соединенных Штатов Америки, которые были получены во время войны по ленд-лизу (долгосрочный кре- дит) для Красной Армии и ВМФ. Армию демобилизовывали, и Министерство Вооруженных Сил передало эти продуты в гражданскую торговлю, чтобы государство получило особый доход – ведь эти продукты достались бесплатно. В основном были рыбные консервы, мясная тушенка, овощные и фрукто- вые консервы. Особенно привлекал ананасный компот в вы- соких банках с яркими этикетками, который стоил 12 рублей! Ничего более вкусного я в те годы не ел, но цена не давала возможности часто этим компотом лакомиться. Постепенно эти «американки» стали превращаться в сельские кабаки, т.к. 129