Page 161 - Культура и поэзия. Эл.вариант_Float

дано с пометкой "устар.". Как видим, никакое оно не устаревшее, и наш автор заставляет сиять его заново, обозначив им чуть ли не все население постсоветской России. "И лишь тонкий слой российского общества, способный наследственно передать ценности духовной культуры, может служить опорой в сохранении духовности без всякого национального адреса" - делает свое умозаключение автор. Сразу возникает вопрос: что наследует и что может передать новым поколениям материэовавшийся из этого "тонкого слоя" философ типа Корнющенко, который вообще сомневается в существовании "русской духовности" (по его мнению, это всего лишь идиоматическое выражение), противопоставляя ее "русскому национальному духу", который, опять же, по мнению Корнющенко, "отрицает русскую духовность, "снимает" ее... так как она может только мешать его широким проявлениям". И далее, говоря о времени, наступившем после 1917 года (начале "снятия"), он пишет: "Пожалуй, трудно будет доказать, что привычное двоемыслие и даже троемыслие советского человека, лживость и государства, и его поданных во всех сферах, начиная с экономики и кончая образованием... - так вот, доказать, что все это и являлось и является русской духовностью, повторяю, очень трудно. Во всяком случае, эта "духовность" не выдержала самого простого испытания путем правды и гласности, доказав, что у лжи длинные, но тонкие ноги. Очевиден ответ, какая сила одержала победу - наш доморощенный российский быдлизм. Некого и нечего спрашивать, по ком звонит колокол". Колокол звонит по советской идеологии, в которой действительно было много лжи и обмана. Русская духовность одной этой идеологией не исчерпывается. Она живет в творениях Пушкина, Тургенева, Толстого, Достоевского, Чехова (всех все равно не перечислить), в музыке Чайковского, Римского-Корсакова... И в лучших произведениях советского искусства всегда брезжит этот лучик, берущий начало из тьмы веков и вспыхнувший вдруг ярким светом в девятнадцатом столетии, породив такое уникальное вление, как русская литература и русская философская мысль. Берусь утверждать, что то и другое (как и русское искусство в целом) - тоже порождение "русского национального духа", который, как верно заметил Корнющенко, широк в своих проявлениях. Еще Иван Бунин писал, что у России два лика: Инония (темное начало) и Китеж (светлое). Наш автор предпочитает видеть только Инонию и потому удивляется, что в городе Чапаевске, "который по всем параметрам меньше всего мог бы претендовать на роль места, где 159