Page 166 - МИР-1

дающегося ей на её прямолинейном пути. Вот решительно прошагал ноутбук, гордясь тщедушным молодым человеком, который его нёс, и весь облик которого выражал одну мысль: "Я – это звучит гордо". "Я" умело смотреть прямо перед собой, прокладывая путь среди более мелких целей. Какой-то старик отшатнулся в сторону, чтобы не столкнуться с двуногим ноутбуком, – потом продолжил собственное движение за своей маленькой целью. Механическая суета – жест- кая, словно инстинктивная цель… Кошечка еще не знает, что люди-насекомые уже появляются, правда, не путем рождения, а путем воспитания; и заметно это не всегда и не везде, а при определенных обстоятельствах: прежде всего, когда люди попадают в толпу. Но это и стало упадком природы. Ведь толпа – условие суеты, а суета, кто бы об этом догадывался, – гигантское, превзошедшее всех гигантов Мезозойской эры, необъятномногоногое насекомое, родившееся на зем- ле уже в нашу эпоху и распластавшееся почти надо всею планетой, переступая по ней невообразимым множеством конечностей и других хитроумных приспо- соблений, то и дело болезненно цепляющихся друг за друга и наносящих друг другу повреждения. Искалеченные, обломанные они в изобилии лежат на равно- душной земле, пока их не погребают, удобряя таковую. Незрима и могущест- венна власть этого насекомого, со своими неосмысленными инстинктами, над людьми, но еще не свершилась вся полнота его силы…. Царь над новым царст- вом новых насекомых – еще предстоит создать. И никто не догадывался, что все эти голуби, воробьи, вальяжная кошка и, бродящая где-то рядом, драная – ка- ким-то мистическим образом, одним лишь своим существованием (порою за- метным, порою не заметным для человека) обеспечивают человеческой лично- сти то качество, благодаря которому эта личность и существует. Если бы не они, не эти бомжи, отвергнутые обществом, но дающие обществу больше уроков, чем укоров – превращение людей в разумных насекомых и, поэтому самых страш- ных, произошло бы безусловно и окончательно. Совершила несколько пируэтов золотистая пчелка и улетела прочь, словно выражая свое несогласное изумление с намерением людей потеснить ее царство. Пусть люди остаются людьми – дума- ла она – а насекомые насекомыми. Мальчик лет девяти забивал камнем найденный где-то большой ржавый гвоздь в муравьиную норку, довольно рискованно расположившуюся в асфальто- вой трещине. Вынимал, ковырял норку и снова забивал. Мама, сорокалетняя женщина, стояла, прислонившись к новомодному орнаменту здания, и позевы- вая, похлопывала ладошкой по открытому рту. Жизнь без цели – это не жизнь, а до цели, ждавшей объявления посадки на поезд, чтобы реализовать себя, остава- лось еще часа два – и надо было как-то скоротать время. Но не получалось, по- этому дама не обращала ни на что внимания, ожидая лишь того, как цель рванет ее, и она побежит с багажом к вагону, потом залезет в него…, – какие прекрас- ные, наполненные целью мгновенья, а пока – пока нужно было вытерпеть, чтобы прошло это докучливое и совершенно никчемное время. А мальчик бил и бил, вынимал гвоздь и снова бил… И время задало себе вопрос: "А что же будет с людьми, когда они и насеко- мых уничтожат? Да, да – тех самых, в которых они сами не должны пре- вращаться" – и ужаснулось, словно увидев саму смерть. – 164 –